Газометры: исчезнувшие стражи промышленной революции Монако
Вид газометров с высоты птичьего полета, сделанный со Скалы в 1961 году © Фаусто Писеди (Fausto Picedi) – Институт телевидения и радиовещания Монако
На протяжении столетия в квартале Кондамин возвышались три металлических гиганта. История промышленной революции в миниатюре – между современностью и ностальгией – в Княжестве, вечно стремящимся к величию.
Было время, когда в Монако пахло угольным газом. Тогда на берегах Средиземного моря стояли три цилиндрических колосса – молчаливые свидетели энергетической революции, преобразившей Европу. В период с 1866 по 1964 год газометры Кондамина освещали Княжество, сопровождали его туристическую метаморфозу, а затем исчезли среди всеобщего безразличия. Взгляд на малоизвестную эпопею этих стражей энергии.
Величие Княжества в процессе становления
На дворе 1864 год. По всей Европе зажигаются огни в городах. Париж, Лондон и Берлин открыли для себя достоинства газового освещения – революционной технологии, появившейся в результате перегонки угля и превратившей ночь в день. Просыпается ночная жизнь, улучшается безопасность и процветает торговля. Монако – средиземноморская жемчужина, которая борется за место на карте Европы и понимает сложность задачи: чтобы привлечь туристов, нужно сиять.
«В то время, когда в Княжестве всё готовится к принятию газового освещения, нашим читателям будет интересен краткий рассказ о создании этой системы освещения в Париже», пишет «Journal officiel» от 16 июля 1865 года. За этими словами кроется амбиция: сделать Монако лабораторией современности.
Компания Société des Bains de Mer уже тогда определяла судьбу Княжества и в 1863 году получила важную миссию. «Концессионный договор обязывает компанию не только поставлять газ правительству для освещения государственных зданий, но и снабжать им население для бытовых нужд», объясняет Шарлотта Луберт, глава отдела наследия SBM. Эта ответственность выходит далеко за рамки простого освещения: речь идет о создании энергетической основы нации.
Первые шаги
В июне 1864 года проект обрел форму. У подножия Форта Антуан будет построен газовый завод, соединенный «мощной трубой длиной почти 400 метров»* с первым газометром, расположенным в конце авеню дю Пор. Таким образом, промышленная инфраструктура учитывает географию Монако, теснота которого требует изобретательности.
4 января 1866 года останется в истории монакской энергетики. В тот день господин Маршессо, чьё имя сохранилось в «Journal officiel» № 0395 от 7 января 1866 года, впервые зажёг печи газового завода. Месяц спустя, в феврале, официальное начало газового освещения превратило Монако в образец средиземноморской современности.
Монако ширится, его население множится, а его потребности в энергии стремительно растут. Спрос быстро превысил вместимость первого газометра. В 1872 году, а затем в 1880 году были построены два новых телескопических газометра, призванных «обеспечить подачу газа к газовым горелкам, установленным в Кондамине и Ле-Мулен»*. Княжество оборудуется методично, со строгостью, свойственной малым государствам, обречённым на эффективность.
Эта фотография, сделанная в начале 1870-х годов (около 1872-1874 гг.) и хранящаяся в архивах Института телевидения и радиовещания Монако, запечатлела ту новаторскую эпоху с документальной точностью. На общем виде на Монте-Карло и Кондамин можно увидеть полностью преображающийся пейзаж: в центре – порт Эркюль и его традиционная морская среда; слева – развивающийся район Монте-Карло с отелем «Beau-Rivage», символом зарождающегося роскошного туризма; на возвышенностях – казино и железная дорога, обещающие удачу и удобство доступа. Внизу справа – газометры.
- * отрывки из книги «Монако в последние дни парусного флота», Клод Ваккарецца (Claude Vaccarezza) (2002)
Промышленное развитие
Металлические гиганты общим объемом 10 200 кубических метров, «окрашенные в светлые тона, чтобы меньше загромождать ландшафт», свидетельствуют об особой заботе. Монако уже демонстрирует свою эстетическую одержимость, которая станет его визитной карточкой. Промышленность должна быть красивой. Современность – гармоничной. Впоследствии газометры вновь приобретут свой сероватый оттенок, как будто Княжество наконец смирилось с их полезным присутствием.
Фотография 1910 года запечатлела расцвет индустриальной эпохи. Вид с горы Роше-сюр-ла-Кондамин открывает нам прекрасно организованный городской пейзаж. Слева – газометры с цифрами «373 и 742», указывающими количество хранящегося газа. Вдали – памятник, воздвигнутый монегасками князю Альберу I по случаю его юбилея, напоминает о том, что эта индустриальная современность процветала под эгидой просвещенной монархии.
За кулисами отлаженной системы, внутри газового завода, трубы обеспечивали подачу жидкости в газомеры перед ее распределением по городу. На снимке 1911 года также увековечены бригадиры Бюссье и Феликс Мартини, гордо позирующие на фоне труб.
Первые опасения
Бурные двадцатые принесли с собой много невзгод. В ноябре 1924 года SBM, столкнувшись с постоянными жалобами, обратилось за помощью в Société du Gaz de Paris. Анри Лорен, директор технических служб парижской компании, становится инженером-консультантом Gaz de Monaco. Шарлотта Луберт, в настоящее время отвечающая за наследие SBM, сообщает, что в январе 1925 года он представил подробный отчёт о своих наблюдениях в четырёх главах – тщательную диагностику энергетической системы, которая демонстрировала свои пределы.
В 1927 году Анри Лорен представил свои выводы: он рекомендовал построить новый газовый завод в Фонвьейе, а также провести значительную модернизацию существующего завода в Форт-Антуане. Фотография того же года даёт представление об этой инфраструктуре. Морская перспектива показывает интеграцию этих объектов в прибрежный ландшафт, а также их растущую изоляцию в Княжестве, которое уже смотрит в сторону других энергетических горизонтов. После примерно сорока лет мирного сосуществования (в 1890 году было создано Общество электрификации Монако (SME)) электричество начинает вытеснять газ, как, например, в крупных европейских городах, таких как Париж.
В то же время Монако ищет новые отношения с городским пространством. Неожиданно газометры стали важной вехой в географии зарождающегося автоспорта: в 1929 году первый автомобиль Гран-при превратил улицы Княжества в гоночную трассу. Трасса имеет крутой поворот – «поворот Газометра».
Ключевой момент произошёл 1 октября 1936 года. Тогда SBM передала правительству Монако ряд услуг, за которые она ранее отвечала, а именно: санацию, водоснабжение, газоснабжение, типографию и дороги. Монакское государство восстанавливает контроль над своей жизненно важной инфраструктурой, что является признаком политической и технической зрелости.
Сумерки гигантов
Вторая мировая война ускорила перемены. В 1944 году газовые установки были серьезно повреждены, но быстро отремонтированы компанией SMEG. Это испытание побуждает к более глубоким размышлениям об энергетическом будущем Княжества. В 1952 году трехстороннее соглашение (государство Монако, Gaz de France, Société Monégasque du Gaz) решило судьбу газометров: планировалось постепенно ликвидировать местную добычу газа. Монако вступает в эпоху предполагаемой энергетической зависимости и теперь импортирует газ для собственного потребления через Ниццу.
Закрытие газового завода в 1954 году стало символической вехой. Газометры теряют своё промышленное назначение, превращаясь в простые резервуары устаревшей энергетической системы.
Последний вздох застыл в вечности в 1956 году, в последний миг славы, где встречаются малая и великая истории. 12 апреля 1956 года в 9:30 утра «Госпожа Грейс Патрисия Келли, её родители и гости, покинувшие Нью-Йорк 4 апреля на борту лайнера «Constitution», прибыли в гавань Монако (…) На борту «Deo Juvante II», которым он сам командовал, Его Светлость Суверенный Князь отправился на встречу со своей невестой», сообщает «Journal officiel» от 16 апреля. На южной набережной порта Эркюль, в строящемся здании, толпа ожидает прибытия Грейс Келли из Соединенных Штатов под внушительной конструкцией газометров. Символ – старый индустриальный мир размышляет о наступлении голливудского гламура, в то время как американский и монакский флаги развеваются в небе, полном обещаний.
Последняя фотография газометров датирована 1961 годом. Здание газового завода было снесено четыре года назад, став жертвой городских и технологических изменений. В ходе дебатов в Национальном совете 31 декабря 1964 года скромно упоминался бюджет на «перенос газометров» под предлогом нехватки жилой площади. Год спустя, в тот же день, в 1965 году, господин Шарль Бернаскони спрашивает: «Вы собираетесь построить это сооружение на месте бывшего газометра?» Формула, представленная в отчёте, раскрывает очевидное: газометры уже канули в лету.
Эпилог
В памяти поклонников Формулы-1 останется лишь их след – этот символичный поворот трассы. В 1972 году Жан-Пьер Бельтуаз одержал единственную победу в своей карьере на финише последней гонки, проходившей по «повороту Газометра». В следующем году трасса была изменена в результате масштабных работ по развитию порта: старый поворот уступил место новому входу на трибуны и нынешней трассе, включающей поворот Антони Ногеса и проход перед Ла Раскасс.
Трагический рейс: история железнодорожной линии между Монако и Ля-Тюрби
Что осталось от газометров Кондамин? Имя в автомобильной топонимике, несколько пожелтевших фотографий, память о времени, когда Монако осмелилось заняться промышленностью. Эти металлические гиганты сопровождали превращение рыболовецкого Княжества в лабораторию роскошного туризма. Они осветили дебюты монакской современности, но затем померкли перед требованиями современного городского планирования.
Их исчезновение прекрасно иллюстрирует монакское искусство метаморфозы: умение отказаться от старого, не отрицая смелости, которая его вдохновила, и приветствовать новое, не теряя души места. Газометры Кондамина – свидетели как промышленной, так и туристической мечты – напоминают нам, что сегодняшнее Княжество было построено на более здравом фундаменте, чем может показаться по его блеску.